Соленый огурец не может стать свежим, или Здравствуйте, я — алкоголик…
Саит всегда был веселым и общительным парнем. У него было много увлечений — спорт, языки. Было много встреч с друзьями, и не обходилось без вина. Алкоголь расслаблял, жизнь казалась легкой, планы радужными.
Он закончил техникум советской торговли, женился, родился сын: Работал в ресторане, в пивзале. Все чаще и чаще домой возвращался пьяным. Семья, родственники уже тогда начали проявлять беспокойство.
Пытались увещевать, дома начались скандалы. На некоторое время он переселился в деревню, подальше от городских соблазнов. Но это помогло мало. Попробовал самогон. Понравилось.
Однажды его нашли полуживым в поле, шел снег, наступали первые октябрьские морозы. Если бы не случай, и его не нашли, он так и остался бы там. Вот тогда-то он решил «зашиться». Пришел в наркологический кабинет, где ему сказали — сначала нужно не пить неделю.
— Если бы я мог не пить неделю, я бы к вам не пришел, — сказал он. Тогда ему дали телефон общества анонимных алкоголиков. Может, это поможет:
Вот уже семь лет он ведет жизнь абсолютного трезвенника.
— Здравствуйте, я — алкоголик, — так он представился при нашей первой встрече.
— Почему же алкоголик, ведь вы уже много лет не употребляете спиртное?
— Соленый огурец не может стать свежим, — парировал собеседник. — Вы знаете, когда начинается проблема пьющих людей? Они начинают оправдываться, объяснять, почему он сегодня с амбре.
Есть еще одна характерная поведенче-ская манера — пьяницы ставят себя выше остальных людей, такое, знаете, высокомерие — да, я пью, потому что плевать хотел на весь мир и на свою жизнь тоже: Вообще, алкоголь — он сначала друг. Когда ты робкий, а выпил — смелый (прекрасное средство для снятия комплексов).
Потом алкоголь — мелкий пакостник. Это когда начинаются проблемы на работе, в семье. Меня предупреждали, я останавливался, но не надолго (ведь поводов для выпивки в нашей жизни предостаточно, и нет возможности пропустить ни 23 февраля, ни Новый год, ни день рождения свой и друзей и т.д.).
Да, были моменты, когда не пил, а: бегал (причем на марафонскую дистанцию), обливался каждое утро холодной водой, бросал курить. Этот период я называю «между запоями:». Потому что дальше было хуже. Сначала я мог пить три-четыре дня и остановиться, выйти из запоя. Но потом покатилось…
Алкоголь стал врагом, вернее, хозяином, а я — его рабом.
После 96-года моя жизнь стала сплошным запоем. Алкоголь мешал работе, вмешивался в отношения с людьми. Я пил, чтобы уйти от реальности. Работы нет, друзей нет, семья разрушена: Родственники (особенно племянница, дай бог ей здоровья) устали вытаскивать меня из вытрезвителя.
Помню то чувство одиночества, боли, отчаянья, унижения: а выхода нет. И чтобы не свихнуться, я просто пил. Пил от того, что мне плохо. Некоторое облегчение наступало, но потом было еще хуже.
Я уже понимал, что это конец, но ради минутной передышки: был готов ко всему, даже к смерти. Алкоголь снимает все запреты — моральные, нравственные. Стал пить все подряд, с кем попало, где попало, забывал, где пил, с кем, что.
Просыпался, ощущая дикий страх: или убью кого-нибудь, или сам подохну. Стал агрессивным, злобным…
Уже не заботился о качестве «продукта» — водка, спирт, бормотуха, лосьон — все шло, лишь бы «било по шарам». О внешнем виде и говорить нечего. Во время просветления самому страшно было смотреть в зеркало. Чисто Гришка Распутин — всклокоченная борода, красные глаза, дикий взгляд.
Двоюродная сестра сделала мне какой-то укол — «вливку», дело кончилось реанимацией.
Я перестал во что-то верить. В записной книжке был телефон, который мне как-то дали в наркологическом диспансере. Это был телефон общества анонимных алкоголиков.
Не верил, что мне они могут помочь, но позвонил. Меня спросили: «А в чем проблема?» Я хотел бросить трубку, но что-то меня остановило. Стал говорить, говорить.
Сначала зло, глухо, обвиняя всех, что меня бросили, а я вот один такой — бедный, несчастный. Говорил о несправедливости жизни, о тяготах ее, о том, как мне плохо, одному плохо, никто меня не понимает.
А в трубке слушали, слушали, не перебивали. Что меня поразило — так это то, что не обещали мне избавиться от алкоголизма, не лечили, не обвиняли, не учили жить. Когда мой словесный поток иссяк, мне предложили встретиться. Так я пришел в группу анонимных алкоголиков.
Я даже как-то растерялся, решил — приду трезвым, но пришел с похмелья. Сидели человек шесть-семь, читали какую-то книгу, пили чай. И мне вручили какую-то книжку: Хотел развернуться и уйти, но остался.
«Дурдом», — подумал я и решил — сам брошу пить. Одна женщина, словно прочитав мои мысли сказала: «Ты можешь и не ходить, но, пожалуйста, принеси эту книгу обратно, может, кому-то она будет нужна больше, чем тебе».
Так состоялось мое знакомство с обществом анонимных алкоголиков. Это было в декабре 1998 года.
Сейчас вспоминаю с большой теплотой и чувством благодарности инициатора создания групп самопомощи по
12-ти шаговой программе врача-психиатра Нелю Якуповну Титову (это был ее благожелательный голос в телефонной трубке). Говорю о ней в прошедшем времени, потому что, к большому несчастью, Неля Якуповна умерла, упокой Бог ее душу.
Вспоминаю, как мы долго говорили с ней по телефону, пили чай на ее кухне с блинчиками, читали вместе книги. Сколько раз я хотел выпить, но прибегал к ней (не важно, день это или далеко за полночь), и мы опять пили чай. Благодарен ей за первые месяцы трезвости в моей жизни.
Она говорила мне: «Главное — не спеши. Бросить пить легко — оставаться трезвым труднее».
…Не знаю, сколько я не буду пить, но сегодня я постараюсь не выпить. Вырваться из этих пут практически невозможно.
Поэтому я говорю — да, я алкоголик, сейчас не пью, но что будет со мной завтра, не знаю.
Общество анонимных алкоголиков — это мировое сообщество. Оно возникло в США в довоенные годы и сейчас распространилось по всему миру.
В Уфе также есть такие общества. Пять лет в здании республиканского врачебно-физкультурного диспансера работала группа «Феникс». Поддержку группе оказал главный врач Александр Черкасов. Времена меняются, и группе пришлось перебазироваться.
— Мы обратились в Уфимскую Епархию к отцу Никону и нашли в его лице поддержку, — говорит Саит, — большое человеческое спасибо отцу Симеону и отцу Евгению за то, что при храме Кирилла и Мефодия мы вновь обрели помещение, где можем собираться.
Спасибо главному врачу наркологического диспансера Ильдару Байкову, директору библиотеки №6 Татьяне Кашириной и другим людям, которые отнеслись к нам с пониманием.
Сейчас в Уфе несколько групп анонимных алкоголиков.
В этих группах можно получить прежде всего психологическую поддержку. Здесь познакомят с книгами, которые помогут вам научиться жить заново — это программа «Двенадцать шагов» и другие. Не просить помощи, а помогать самим, помогать другим. Это принцип общества.
— Это реальная помощь? — спросила я Саита.
— Кому что помогает, но факт: многие «завязывают» на годы. Недавно встречался с одной американкой (она тоже член общества анонимных алкоголиков) — не употребляет алкоголь уже 18 лет!
— Неужели никогда не хочется испытать чувство опьянения вновь?
— Нет. Ты получаешь кайф совсем от другого — от природы, от общения с людьми, от искусства, музыки. Я сейчас испытываю такое, знаете, трудно сразу подобрать определение — это такое эмоциональное опьянение. Нет, мы не боремся с пороком, нельзя идти против своей природы, но это именно открытие другой стороны жизни. Нужно просто осознать, что ты не можешь жить, как прежде, в этом хмельном тумане.
Лилия ЗИМИНА.